Долгое ожидание снега

***Срывающийся шепот снега

Срывающийся шепот снега
Земли коснется мягкой тканью…
Мы на двоих разделим нежность
Поочередными глотками,

Стремясь нечаянно поверить
В простую ежедневность чуда,
На расстоянии болея
Мечтой смешной и безрассудной.

Кто может сроки обозначить? –
Печаль отцепленных вагонов
Лежит монеткою на сдачу
У линии судьбы ладони.

И глохнет в черной подворотне,
Под взглядом каменного неба,
До нас не долетевший окрик
Растоптанного кем-то снега…


***Долгое ожидание снега


Перепады температур сродни перепадам настроения…
вечером указки фонарей разделяют улицу на сегменты,
оставляя короткие абзацы для размышлений…
Осень примеряет темное сари,
не заботясь о том, что выглядит несколько старше,
желая быть вне моды, места и времени…
В такие моменты все кажется напрасным,
и это обозначает лишь новый перепад температур,
и что пришло время сварить чашечку крепкого кофе.
Ожидание затягивается…
ты нервно поглядываешь на часы – ну когда же, когда?
и плоское лицо циферблата натянуто улыбается
от четверти до безчетверти.
Изуродованные листья на асфальте вздрагивают по привычке,
не понимая, что слово «никогда»
для них уже не будет звучать по-прежнему.
Пусть даже сирены авто, проскальзывающие между указками
становятся все требовательнее –
им осталось пересечь только одну финишную ленточку…
Допиваешь последний глоток, вспоминая,
куда подевались ножницы,
и знак вопроса морщится от горького привкуса кофеина…

…В ожидании первого снега всегда есть что-то болезненное.


***Сгорает январь

Сгорает январь, до последней обугленной спички…
Унылые лики погасших с утра фонарей
Глядят на прохожих, слепые в своем безразличье,
И серость тумана страшнее, чем холодность дней,
Укутавших стены домов полумраком бесснежья;
А с веток срываются, падая кубарем вниз,
Голодные птицы во вдовьей вороньей одежде –
За пайкою хлеба (раскрошенный дворником приз)…


***Полчашки кофе

Полчашки кофе… Стол, как прежде, пуст –
ни книг, ни пыльных фотографий в рамках
Во вкусе горечь? Это только грусть,
когда становится так беспричинно жалко
заброшенный мирок… Два шага, всхлипнет дверь
(мы сотню лет не смазывали петли)
Из года – месяц прочь. Спешим стареть,
боясь, что вновь чего-то не успеем…
Полчашки кофе. Остывает взгляд,
и вечер, растворясь январским снегом,
не станет слаще…
Ложечка, звеня,
легко коснется тонкой чашки стенок.


***Скользя по снегу

Цветок бумажный высох без воды;
журавлик-оригами хочет в небо,
как можно выше...
Тянутся следы -
мои слова на белой ткани снега.
Прозрачность капель, падающих с крыш,
не воссоздать в рисунок ожерелья
жемчужного.
Зачем ты ТАК молчишь -
до тишины, струящейся по венам
холодных стен?

Дожди среди зимы
расхлябанным дорогам дарят глянец
журналов модных... Так однажды мы,
скользя, уйдем, в одну из долгих пятниц,
не закрывая двери –
город слеп
в своем рождественском псевдомишурном блеске…

...Цветок бумажный падает на снег,
чтоб журавлям
хватило в небе места.


***Фонари на пуантах

Фонари примеряли пуанты, и небо казалось им роскошью,
неизведанным раем, повисшим над уличным бременем;
Только музыки, свыше написанной кем-то, все не было,
и печально стояли под снегом фигурки продрогшие,
в ожидании танца мерцая балетными пачками,
под расхлябанным ветром, что правит улыбки зигзагами;
А лучи безыскусного света доверчиво падали,
отрываясь от старых, нелепо завинченных лампочек –
притяженье земли измеряло судьбу сантиметрами
по шкале, где края – просто чьи-то анфасы и профили…

…В ожидании танца стояли фигурки продрогшие,
только музыки, свыше написанной кем-то, все не было.