***
В чёрную пасть осени я иду,
в зев темноты, холода и тоски.
Впереди плывут по воздуху на виду
золотые фонарики, милые огоньки.
Не говори, что сама выбирала так.
Это дым болотный, зыбучий и лживый свет,
это он задушил, запутал, завёл во мрак,
это он зелёно мреет в сырой листве.
А с клыков осенних на меня моросит слюна,
ледяной туман уже подкатил язык.
Вся земля у кривой тропинки изъязвлена
бугорками могил, вспухающими за миг:
надуваются, лопаются, сочась,
и наружу слепо лезет гнилая плоть,
обдирая мякоть, культями цепляет грязь
и хрипит натужно, и воздух когтями рвёт.
Я сама слепей их, я хуже ещё мертвец:
их манит тепло, а меня - только странный путь
по зыбучим могилам, на призрачный чуждый свет
огоньков, которых ни выловить, ни задуть.
